Последнее обострение отношений между Грузией и Россией в связи с арестом грузинской полицией пятерых российских военнослужащих, на что последовала вполне предсказуемая реакция Москвы, не может не наводить на размышления о побудительных мотивах обеих сторон. Вряд ли следует всерьез воспринимать слова президента Грузии М. Саакашвили, что арест российских офицеров отвечает международной практике: дескать, во времена СССР тоже задерживали советских разведчиков в Англии и Франции, и ничего особенного не происходило. Понятно, что стремление Грузии подражать силовым акциям европейских держав выглядит отчасти комично и совсем недостаточно, чтобы воспринимать ее в качестве "уважаемого государства". Но главное различие между этими внешне сходными действиями заключается в другом. Аресты советских резидентов, как правило, вызывавшие аналогичные шаги кремлевского руководства, происходили в условиях "холодной войны", когда было известно, что потенциальный противник не ответит на эту выходку применением оружия. Грузия идет на подобный шаг в ситуации, когда конфликт между двумя странами вполне может перейти в реальные боевые действия, причем, создается впечатление, что Тбилиси сознательно провоцирует их начало.

Чем Грузия и Россия не угодили друг другу

Следует признать, что у правителей Грузии есть все основания думать, что Москва хотела бы сменить режим Саакашвили в стране. Ведь и само нынешнее грузинское руководство пришло к власти во многом именно потому, что Москва решила сменить режим Шеварднадзе, как ранее она содействовала падению режима Гамсахурдиа. Тогда какому-то "кремлевскому мечтателю" показалось, что для этой цели сгодится Саакашвили, в котором видели "грузинского Жириновского", и министр иностранных дел России Игорь Иванов убедил грузинского старца подать в отставку, внеся тем самым российскую лепту в победу "революции роз". И грузинские национал-демократы (Саакашвили, Окруашвили, Мерабишвили и др.) после их вклада в отношения между нашими странами, хорошо понимают, что Москва желает, чтобы они ушли либо как Шеварднадзе, либо как Гамсахурдиа. Однако вызывает вопрос, стала бы такая структура, как ГРУ, столь топорно работать, чтобы вербовать своих агентов в кафе, как это утверждают в МВД Грузии. С таким же успехом сотрудники ФСБ могут арестовать грузинских бизнесменов или "воров в законе" в России на основании того, что они вели в ресторане или в бане разговоры о том, кто был бы для них более желателен на месте Путина.

По всей видимости, очередной конфликт понадобился Тбилиси исключительно для того, чтобы подтолкнуть Москву к необдуманным действиям, которые можно было бы представить перед США и Европой как агрессию большой варварской России против маленькой, но культурной Грузии. Тем более что данный инцидент, обещающий бурное продолжение, приурочен к ноябрьскому форуму НАТО, где в повестку дня может быть внесен вопрос о скорейшем вступлении в альянс Грузии. Ведь известно, что, в отличие от героев фильма И. Абашидзе "Покаяние", грузинских руководителей интересует не какая дорога ведет к храму, а какая дорога ведет в НАТО. Поэтому они и дальше будут испытывать терпение своего северного соседа, приставая к нему на манер шпаненка из подворотни, пребывая в уверенности, что стоит Москве поднять на них руку, как им на помощь тут же придут крутые парни из Брюсселя. Вероятно, Саакашвили и его окружению даже в голову не приходит мысль о том, что при возможном совпадении геополитических интересов США и России по Ирану дядя Сэм сдаст своего грузинского прихвостня со всеми потрохами и даже не заметит, как его забьют возле Цхинвала или в Кодорском ущелье. Таким образом, главная цель грузинского руководства в истории с задержанием российских военных заключается в том, чтобы создать благоприятные возможности для форсированного приема своей страны в НАТО, для чего, по его мнению, все средства хороши. Поэтому чем более быстрой и спонтанной будет реакция Москва, тем лучше, а если же она никак не ответит на данный вызов, то это будет наглядным проявлением ее слабости. В любом случае Тбилиси надеется представить эти события как победу демократической Грузии над имперской Россией, что можно использовать и для сплочения грузинского общества, чтобы оно задавало поменьше вопросов о причинах низкого материального благосостояния и высокого уровня коррупции в стране.       

Однако хотя Россия оказалась в униженном положении, из которого надо найти достойный выход, было бы неверно думать, будто она совершенно не заинтересована в обострении конфликта с Грузией. Вполне очевидно, что Москва не смирится с курсом Тбилиси на вхождение в НАТО, даже если на первых порах Грузия не получит формального членства в этой организации. Поэтому потеря Абхазии и Южной Осетии, по мнению российского руководства, станет для Грузии справедливой платой за ее любовь "с интересом" к Западу. Это, как полагает Кремль, послужит хорошим уроком не только для Тбилиси, но и для Кишинева и Киева, которым дают понять, что в случае вхождения в Североатлантический альянс им придется пожертвовать Приднестровьем или Крымом, жители которых ориентированы на Россию, а не на Запад. Так что именно на Грузии, коли ей так не терпится, будут отработаны методы вразумления стран "ближнего зарубежья", правители которых решили изменить их вековой ориентации на союз с Россией.  

Вместе с тем следует учесть, что в этой большой политике, призванной обеспечить законные интересы России на ее западных и южных рубежах, как бы цинично это ни звучало для украинских державников, молдавских румын и грузинских националистов, также присутствуют особые интересы влиятельной группы российского руководства, связанные с решением проблемы 2008 года. Пока президент В. Путин, следуя своей манере поведения в кризисных ситуациях, выдерживает долгую паузу и ждет разрешения конфликта, публичные оценки поведению грузинских властей и возможным ответным действиям России дают его помощники. В их общем хоре нельзя не заметить выступления главы Минобороны России Сергея Иванова, который изменив обычной сдержанности, обвинил Грузию в государственном бандитизме. Можно понять возмущение министра действиями Тбилиси: ведь это его подчиненных арестовали по обвинению в шпионаже, и здание штаба Группы российских войск в Закавказье до сих пор держат в осаде. Но и до последнего инцидента Иванов явно прибавлял жесткости в высказываниях о провокациях грузинских властей и неизбежных ответных действиях России. Так, совсем недавно он заявил о том, что, несмотря на вывод российских войск, вблизи границ с Грузией дислоцируют два горно-стрелковых воинских соединения, которые будут готовы к любым действиям в южном направлении.

Известно, что Сергей Иванов – это не только давний личный друг президента и один из самых влиятельных людей в его окружении, но и на сегодня самый вероятный кандидат в наследники Путина от российских "силовиков". Долго находясь в тени главы государства и не добившись видимых успехов в реформе вооруженных сил, Иванов не обладает ни заманчивым имиджем, ни высоким рейтингом доверия. Пока он проигрывает даже при сравнении с Дмитрием Медведевым, несмотря на то, что того никак нельзя назвать "президентом от Бога". Однако ничто не придает мужчине такой харизмы, как слава полководца в небольшой и победоносной войне. Достаточно вспомнить этапы "большого пути" самого Владимира Путина, чей президентский рейтинг рос, как на дрожжах, по мере продвижения российских войск в глубь мятежной Чечни. Что если кремлевские технологи решили провести выборы 2008 г. по сценарию выборов 2000 г. с заменой Путина на Иванова и Чечни на Грузию? Тогда якобы грубая работа по вербовке грузин, предпринятая офицерами ГРУ в Батуми, может оказаться блестящим началом операции "Наследник-2008", где Москва изначально отвела грузинским политикам роль "болванов", которых ближе к выборам еще и побьют канделябрами за нарушение правил игры в "высшем обществе".

Войны начинают правители, а заканчивают народы

 Какой наиболее вероятный характер примут отношения между Россией и Грузией после ареста российских военнослужащих, из которых один, Руслан Скрыльников,   выпущен на свободу, четверым предъявлено обвинение в шпионаже, а еще один, Константин Пичугин, предположительно скрывается в штабе Группы российских войск в Закавказье? Это во многом зависит от действий российской стороны, которая пока ограничилась тем, что отозвала посла для консультаций, вывезла более 100 россиян в столицу и прекратила прием документов на выдачу виз грузинам в Россию. Весьма сомнительно, что Москва сегодня пойдет на разрыв отношений между двумя странами, но, судя по всему, российское руководство настроено серьезно. В этой связи можно предположить, что в отношении Грузии будет избрана тактика медленного, но упорного наступления по всем направлениям.

Прежде всего начали использовать дипломатические каналы, причем в качестве центра проявления активности избран не Тбилиси, а Нью-Йорк. Так, уже сейчас министр иностранных дел России С. Лавров заявляет, что "есть повод для того, чтобы Совет безопасности ООН занялся этой проблемой, тем более что и по абхазским делам грузинское руководство делает новые провокационные шаги". Вероятно, МИД России будет и дальше призывать Грузию перейти от политики провокаций к конструктивным переговорам, но складывается впечатление, что работа в данном направлении будет вестись главным образом для того, чтобы представить действия Москвы в отношении Тбилиси в благоприятном для России свете. Дипломатическое воздействие на Грузию, несомненно, будет дополнено более весомыми аргументами экономического характера. Скорее всего, в самое ближайшее время у Тбилиси вновь возникнут проблемы с поставками российского газа, что придется компенсировать закупкой газа в Иране. Добрый дядюшка Сэм, конечно, примет это как вынужденную меру, но удовлетворения от торговли подконтрольного ему правительства со своим стратегическим противником, понятно, испытать не сможет. Несмотря на то, что выдача виз гражданам Грузии в российском посольстве, будет со временем возобновлена, количество грузин, работающих  в России, вероятно, будет уменьшаться, что скажется на жизни их семей, проживающих на родине.

Конечно, грузинское руководство предпримет ответные действия в отношении России, периодически блокируя Военно-грузинскую дорогу и срывая поставки нашего газа в Армению. Скорее всего, возникнут серьезные трудности у российских бизнесменов, у которых есть недвижимая собственность и деловые интересы в Грузии. Однако со временем не может не сказаться, что экономическая зависимость Грузии от России существенно превышает экономическую зависимость России от Грузии. Ухудшение конъюнктуры в экономическом отношении, разумеется, не поставит Грузию на колени, но создаст перед ней проблемы, которые не решишь ни повышением активности в ГУАМе, ни обещанием членства в НАТО. Западные страны, вероятно, не оставит Грузию своими заботами, но они имеют обыкновение давать кредиты тем государствам, которые в состоянии их вернуть. Будет ли Грузия считаться таковым после заметного охлаждения отношений с Россией, можно только гадать, однако нет сомнения, что процветания, обещанного президентом Саакашвили, граждане этой страны увидят совсем нескоро.

Однако сколь важной ни была бы роль экономики в отношениях двух стран, очевидно, что в данном случае главным направлением действий как России, так и Грузии, станет военно-политическое наступление в Абхазии и Южной Осетии. Пока инициатива как будто за грузинской стороной, восстановившей свой контроль над Кодорским ущельем и создавшей там "правительство Абхазии в изгнании". Однако независимая, хотя и непризнанная Абхазия сегодня в состоянии достаточно успешно противодействовать возможному грузинскому нападению своими собственными силами. Более угрожающе складывается положение дел в Южной Осетии, где фактически уже идут боевые действия: захватываются люди, обстреливаются боевые посты и поселения, падают сбитые вертолеты. Даже если слова министра обороны Грузии Ираклия Окруашвили, что он встретит новый год в "освобожденном Цхинвали", окажутся бравадой, типичной для  немного театрального грузинского руководства, "направление главного удара" обозначено верно. Здесь вооруженным силам Грузии будут благоприятствовать рельеф местности, оторванность Цхинвала от Владикавказа (особенно в зимнее время), наличие грузинских сел и отрядов грузинских "миротворцев". Сочетание данных факторов определяет действия России в том случае, если Кремль решится "наказать" Грузию.

При таком раскладе нас ждет дальнейшее обострение обстановки в этом крае: взаимные провокации сторон с громкими обвинениями и отсутствием виновных, захват заложников среди военных, насильственные действия против мирных жителей, стягивание дополнительных контингентов и бронетехники к "линии фронта". Выиграет тот, чьи нервы окажутся крепче, так как общественное мнение признает виновным первого, кто двинет свои войска против сопредельной стороны. Но даже если Россия и Грузия удержатся от этого искушения, расстановка сил в Южной Осетии через год будет иной. По-видимому, чересполосица грузинских и осетинских поселений постепенно заменится этническим делением непризнанной республики, при котором уже не будет места прежнему соседству. То есть люди, проживающие на "чужой территории", будут вынуждены покинуть земли, где жили их предки, ибо никто не сможет гарантировать им защиты. Любая военная кампания в таких условиях будет сопровождаться этнической чисткой если не по югославскому, то по абхазскому варианту. Причем, этим будут заниматься не столько военные, сколько местные жители, для которых победа любой из сторон будет означать, прежде всего, передел земли между общинами.

Осенью 2007 г., если конфликтная ситуация не разрядится, а еще более обострится, Москва, в случае нового вызова Тбилиси, может ввести свои войска на территорию Абхазии и Южной Осетии под предлогом защиты их мирных жителей от провокаций грузинской военщины. При решимости Кремля идти до конца это не составит никакой военной проблемы, так как местное население поддержит приход российской армии, в которой оно видит свою защитницу от имперских притязаний Грузии. Возможно, Тбилиси решит принять бой на отдельных участках фронта, но шансов удержаться в непризнанных республиках у него уже не будет. Следует учесть, что при таком поведении Грузии, которое будет истолковано на Северном Кавказе как агрессия с ее стороны, на помощь абхазам и осетинам придут представители кавказских народов, совсем непохожие на необученных добровольцев. Это позволит российскому руководству решить проблему, которая уже назрела в Чечне, где боевиков становится все меньше, а людей с оружием все больше. Поскольку избыток людей, овладевших только одной профессией – воевать, создает угрозу для Чечни, Кавказа и всей России (вспомним намерение Р. Кадырова послать отряд своей гвардии для наведения "конституционного порядка" в Кондопоге), конфликт с Грузией открывает возможность направить их порыв на защиту братских народов (как это уже было в 1992 г. в Абхазии). Вероятно, именно они займутся зачисткой от грузинских военных Кодорского и Панкийского ущелий, взятие которых, скорее всего, и станет завершением военной фазы конфликта.

Разумеется, не стоит списывать со счетов военные силы Грузии, оснащенные достаточно современным оружием и проходящие подготовку у американских инструкторов. Здесь вряд ли стоит излишне полагаться на слова юмориста Задорнова, что если американские военные будут обучать грузинских военных, то грузины не научатся воевать, как американцы, но американцы научатся петь, как грузины. Главная проблема Грузии состоит не в том, что она идет на столкновение с превосходящими ее силами, но в том, что она уже проиграла войну, будучи не в силах убедить абхазов и осетин жить с грузинами в мире и дружбе в одном государстве. И ссылки на враждебные действия России, что порой могут иметь место, в конечном счете, не более чем увертки, за которыми Тбилиси пытается скрыть свою политическую, если не государственную, несостоятельность. Хотя это, конечно, не снимает с Москвы ответственности за политику, проводимую ею на Кавказе. Тем более что у российского государства есть двухвековой опыт руководства этим регионом, с которым не идут ни в какое сравнение последние полтора десятка лет независимости Грузии.

Так хотят ли Россия и Грузия войны между собой? На этот вопрос можно ответить определенно, что ни руководство Грузии, ни руководство России настоящей войны не хотят. Но они желают воспользоваться плодами победы в этой войне, хотя, как известно, нельзя приготовить омлет, не разбив яиц. Можно задать и вопрос о том, что выиграют русские или грузины, если Абхазия или Южная Осетия перейдут под контроль их правительств. Если не считать тех людей, которые в этом случае вернутся на свою малую родину, следует признать, что жизнь этих народов от этого изменится мало. И так будет до тех пор, пока люди из народа не смогут поставить под свой контроль собственных правителей, дабы их действия определялись не частными политическими амбициями или электоральными расчетами, но заботами о благосостоянии граждан своего государства. Но до этого гражданского состояния русским и грузинам, пожалуй, еще дальше, чем абхазам и южным осетинам до мирового признания их суверенитета.