За три недели до 14 марта почти ничего не указывает на то, что в России идет кампания по выборам главы государства. Как будто стране предстоит пережить не главное политическое событие года, а обычное природное явление, вроде дня весеннего равноденствия. Ни в коридорах власти, ни в общественных местах нет никаких признаков брожения умов и кипения страстей, какие мы видели на прошлых президентских выборах, особенно в 1991 и 1996 годах. Судя по неспешному движению избирательного процесса и отсутствию живого интереса к нему в России, что резко контрастирует с всеобщим вниманием к предвыборной борьбе в США, можно подумать, что все происходящее - не что иное, как весьма затянувшаяся инаугурация Владимира Путина. К сожалению, основания для такой точки зрения есть, поскольку сложилось устойчивое мнение, что России предстоят "выборы без выбора", исход которых заранее предрешен. Такое отношение создает серьезную проблему для действующего президента, который стремится победить, во-первых, за явным преимуществом, во-вторых, в первом туре и, в-третьих, при высокой явке избирателей.

Среди этих взаимосвязанных задач, поставленных президентом, наименее легкой, по-видимому, станет обеспечение высокой явки избирателей. После зачистки политического пространства, устроенного Кремлем на парламентских выборах, и отказа видных лидеров оппозиции принять участие в президентской кампании сокрушительная победа главы государства 14 марта кажется делом практически предрешенным. Последний штрих, добавленный мастерами из администрации президента в картину "Благодарный народ избирает Владимира Путина на царство", - это показ дискуссий кандидатов по первому каналу только в утреннее время и отказ от проведения дебатов в "Свободе слова" на НТВ. К этому следует прибавить "дамоклов меч" выявленных нарушений, который все более нависает над Сергеем Глазьевым, и величины денежных счетов кандидатов, обратно пропорциональные их оппозиционности к Кремлю, что говорит об успешной работе со спонсорами. При весьма дозированном и двусмысленном представлении конкурентов Путина на фоне позитивного ежедневного освещения деятельности президента на федеральных телеканалах было бы весьма странно, если бы они имели хоть какие-то шансы не то чтобы на победу, но хотя бы на достойное поражение.

Однако столь умелая организация "честных и равных" выборов, разумеется, не вызвала повышения интереса и внимания к ним со стороны избирателей. И хотя чиновники, отвечающие за кампанию Владимира Путина, на публике источают уверенность в том, что на выборы президента придет никак не менее 60-65 процентов российских граждан, определенные сомнения на этот счет у них, похоже, все же имеются. Чем иным, как не желанием поднять планку выхода, является массовая агитация в духе "Проголосуй за Россию!", которая началась задолго до дня голосования! Даже на прошедших думских выборах Центризбирком, от имени и на средства которого ведется эта рекламная кампания, не проявлял так много усердия, чтобы напомнить избирателям о необходимости выполнить свой гражданский долг.

А если учесть, что еще с января ведомство Александра Вешнякова проявляет заботу об уточнении списков избирателей, то возникают определенные сомнения в отношении того, чего на самом деле добивается Центризбирком. Хочет ли он действительно освободить эти списки от "мертвых душ", которых вряд ли стало больше после 7 декабря, или вся его кипучая работа направлена на то, чтобы снизить в абсолютном выражении число граждан, необходимое для признания легитимной победы Путина. Ведь одно дело считать, что 50 % избирателей в России составляет более 54 млн. человек, и совсем другое - принять, что это заветное число не превышает 53 млн. человек. Правда, будет сложно объяснить, что вызвало этот внезапный "мор", и почему тогда он поднял "священных коров" - проценты "Единой России" на думских выборах.

"Но не проще ли было бы, - спросит иной скептик, знающий, как делаются выборы в России, - никому ничего не объяснять, а запустить административный ресурс и получить результаты выборов, известные заранее?". Умудрились же в Мордовской республике, где высокая детская смертность, зафиксировать на выборах в Думу явку избирателей в 88,2 %, из которых 76 % отдали свои голоса за "партию власти". Если исходить из того, что в целом по стране рейтинг Путина не менее чем в 1,5 раза превышает рейтинг "Единой России", то на этот раз в Мордовии президента должны поддержать свыше 100 процентов от всех зарегистрированных избирателей. Конечно, если бы эти президентские выборы были исключительно внутренним делом одной России, то мы бы тогда узрели, "сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух". Но поскольку они находятся в поле зрения тех государств, которые придают особое значение соблюдению демократических процедур, административному рвению наших чиновников, желающих угодить государю, должен быть поставлен предел. Иначе они обеспечат такую "фантастическую" победу Путину, которая сделает его в глазах Запада столь же легитимным лидером государства, каким для Европы и Америки является невыездной "батька" Лукашенко.

Поэтому сейчас для Путина и его окружения, живущих в ожидании победы, в которой не может быть сомнений, нет более важной задачи, чем обеспечить достаточно высокую явку на выборы. Какая же сила способна завлечь на избирательные участки людей, понимающих, что им предлагают "выборы без выбора"? Не исключено, что власти, особенно на местах, готовы применить опробованный набор средств убеждения: от перспективы потерять работу до "дарения" продуктов первой необходимости. Но наблюдатели ОБСЕ уже вынесли заключение по парламентской кампании в России о том, что выборы были свободными, но не справедливыми. Стоит немного перегнуть палку, и президентские выборы будут признаны несвободными, со всеми последствиями для пребывания Путина в "большой восьмерке". А если предположить, что на ноябрьских выборах в США победу одержит не Дж. Буш, а Дж. Керри, то эти потери могут стать еще более серьезными, так как демократы в Америке традиционно придают большее значение проблеме прав и свобод человека, чем это свойственно более консервативным республиканцам.

Главной причиной, побуждающей граждан идти на выборы, является реальная борьба, которая ведется кандидатами во время обсуждения основных идей, перспектив и путей развития страны. Чем более напряжены силы претендентов, чем более принципиальны их дискуссии, тем большее внимание и понимание находят они в обществе. Следует признать, что нынешние выборы президента в России страшно далеки от этого. Необычайно высокий рейтинг Владимира Путина, как скала нависший над неизмеримо более скромными показателями его конкурентов, ставит президента в положение "великана, стоящего над схваткой карликов". Принять участие в прямой дискуссии с такими оппонентами для главы государства - все равно, что пустить на ветер часть политического капитала; отказаться от теледебатов с ними значит подставиться под критику о неуважении к принципу равных и честных выборов. В результате Путин, как и четыре года назад, решил заниматься не предвыборной кампанией, а государственными делами. Государственное управление от этого, может быть, и выиграло, а вот публичная политика, несомненно, проиграла. Как следствие, даже многие сторонники президента не испытывают сильного желания пойти на выборы, исходя из уверенности, что и "без меня большевики обойдутся".

В этой связи нельзя не заметить, насколько дурную помощь Путину оказывают чиновники, которые из желания всячески выслужиться перед президентом идут на нарушения законов, считая, что если им сходили с рук все прегрешения на местных выборах, то на выборах президента они могут быть поставлены им только в заслугу. Чем еще, как не тупым бюрократическим рвением, можно объяснить появление на государственном телеканале прямой трансляции встречи Путина со своими доверенными лицами? Неужели кому-либо не ясно, что позиции главы государства в глазах избирателей являются настолько прочными, что не нуждаются в сомнительной поддержке посредством эфира, не оплаченного из фонда кандидата? Если президент по факту наголову превосходит всех своих конкурентов вместе взятых, зачем еще создавать ему привилегированные условия в предвыборной кампании? Когда видишь таких чиновников, которые готовы молиться на руководителя страны вплоть до разбития лбов своих подчиненных, и ставишь себя на место главы государства, то поневоле вспомнишь слова римского императора: "Бог мой, избавь меня от таких друзей, а от врагов моих я как-нибудь сам избавлюсь".

Нельзя не сказать нескольких слов о соперниках Путина на этих выборах. Конечно, прямая или косвенная замена Зюганова на Харитонова, Явлинского на Хакамаду и Жириновского на Малышкина резко снизила интерес к выборам со стороны тех россиян, которые собирались голосовать за более ярких оппонентов Путина. Можно сетовать на капризность лидеров оппозиции и обвинять их в безответственности перед избирателями, но последние выборы в Госдуму, по всей видимости, отбили у них желание бросить прямой вызов главе государства Российского. Те же, кто рискнул вступить на этот путь, "опасный, как военная тропа", стараются, как могут, хотя пока могут немногое. За вычетом Олега Малышкина, о котором Жириновский счел нужным сказать, что после аварии он "стал глуховат и слаб на голову", все остальные кандидаты пытаются донести свою "правду" до избирателей. Ясно и с напором продвигает свои идеи Сергей Глазьев, критично и образно говорит Ирина Хакамада, четко излагает партийные взгляды Николай Харитонов. Даже Сергей Миронов, если только не обсуждать серьезность его участия в кампании, чтобы "не оставлять президента в одиночестве", нашел удобную возможность для пропаганды своей Партии жизни. Посильный "оживляж" внес в кампанию Иван Рыбкин, который исчезает и возникает в самых разных местах по причинам, о которых может судить либо его личный психоаналитик, либо всеведущий Борис Березовский. Однако, как и во времена Горбачева, при "всем богатстве выбора альтернативы у нас нет".

Все говорит о том, что 14 марта нас ожидают по форме выборы, а по сути - референдум о доверии действующему президенту. Однако если дело обстоит именно так, то и события должны развиваться, следуя логике проведения референдума. Тогда главе государства надо представить на суд избирателей программу своих действий на следующее четырехлетие. Причем, эта программа должна состоять не из общих мест и обтекаемых слов на любой вкус, а из описания целей и этапов административной, пенсионной, жилищной, военной, судебной реформы, конкретных мер по борьбе с бедностью, коррупцией, преступностью, терроризмом и т.д. Пусть президент обращается не к трем сотням "избранных" доверенных лиц, собравшихся в актовом зале МГУ, а к десяткам миллионов избирателей, ведущих борьбу за выживание по всей России. Это значит напрямую говорить с народом, минуя бюрократические завалы, через которые до президента доходит далеко не всесторонняя и объективная информация о жизни страны. В проигрыше останутся чиновники, которым не удастся внушить президенту, что своей победой он обязан их кипучей деятельности, зато люди добровольно придут на избирательные участки и сознательно проголосуют за или против программы, предложенной президентом.

Однако вряд ли события будут развиваться по этому сценарию. Скорее всего, главы регионов опять высоко понесут знамя "соцсоревнования" по выполнению и перевыполнению планов явки, а члены избирательных комиссий, попеняв скороговоркой на "отдельные нарушения", утвердят нужные результаты выборов. Задним числом признают некоторые огрехи и начнут исправлять их по принципу "разобраться, как следует, и наказать, кого попало". С нескрываемым раздражением выслушают упреки цивилизованной Европы, уповая на то, что она не допустит радикальных выводов, поскольку мы можем пригодиться ей для отражения угрозы со стороны фундаменталистской Азии. Что касается российских граждан, то их мнение вряд ли вообще примут в расчет. Между тем, если россияне в своей массе не будут уверены в том, что более половины из них действительно пришли на выборы, сохранит ли действующий президент в их глазах свою нынешнюю легитимность? И, даже если дело не дойдет до крайности, надо ли Владимиру Путину, обладающему столь высоким рейтингом, сознательно идти на то, что он станет президентом, избранным менее половиной граждан?